Сожженные деревни

Карта сожженных деревень на временно оккупированной территории Беларуси

За свою многовековую историю Беларусь неоднократно становилась ареной жесточайших войн. Каждая из них оставляла после себя смерть и разорение.Но самой кровопролитной стала Великая Отечественная война. Победа в ней была достигнута ценой больших потерь белорусского народа. Белорусская земля приняла в себя миллионы людей погибших не только на поле брани, но и методично, хладнокровно умерщвленных в ходе осуществления гитлеровцами оккупационного режима. Одной из форм геноцида стало уничтожение деревень, часто вместе с населением. Это был заранее разработанный, обдуманный и целенаправленный план геноцида, разграбления национального богатства страны, ликвидации государственного строя. Преступления оккупантов по своей массовости и страшной жестокости не знали себе равных.

Практическому осуществлению преступлений способствовала идеологическая обработка солдат вермахта, проводимая в ходе подготовки агрессии против СССР. В изданной для личного состава вермахта «Памятке немецкого солдата» говорилось: «У тебя нет сердца, нервов, на войне они не нужны. Уничтожь в себе жалость и сочувствие – убивай всякого русского, советского, не останавливайся, если перед тобой старик или женщина, девочка или мальчик, – убивай, этим ты спасешь себя от гибели, обеспечишь будущее своей семьи и прославишься навеки…». Расстрелы и массовые экзекуции приобрели огромные размеры. Это должно было навести страх, подавить малейшие попытки сопротивления населения оккупационному режиму.

Уничтожение белорусского населения с применением жестоких форм проводилось часто под предлогом борьбы с партизанами. При этом партизанское движение рассматривалось как удобная причина для осуществления преступных планов «обезлюдения» захваченных территорий. «Партизанская война, – подчеркивал Гитлер на совещании 16 июля 1941 г., – дает нам возможность уничтожать все, что восстает против нас»

В партизанских районах в периоды блокад с населением обращались жестоко: созывали под видом «на собрание», а потом загоняли в сарай, запирали и сжигали вместе с сараем или домом; в минуты этого варварства стреляли из пулеметов и автоматов по сараю, где горели наши советские люди. Такими фактами являются спаленные деревни Любча, Борки, Бригидово, Старинки Ильянского р–на Вилейской обл., где было сожжено свыше 300 стариков, женщин и детей».

Опубликовано немало подобных фактов из восточных регионов Белоруссии, где было наиболее активно партизанское движение. А как обстояла ситуация на западе? Красноречиво об этом свидетельствует докладная записка Белостокского подпольного обкома КП(б)Б от 1 января 1944 года: «Во главе органов немецкой власти (за исключением солтысов в деревнях и войтов в гминах, которые в большинстве являются предателями) стоят немцы. Методы управления и воздействия на население этих «органов власти» зиждутся на кровавом терроре, виселицах и неслыханных зверствах. Выполнение всех немецких приказов происходит под страхом расстрела и виселиц. По отношению к населению, особенно к крестьянам, применяется не индивидуальная ответственность за нарушение или невыполнение приказов, а общинная (если один нарушил, отвечает вся деревня). Свирепствует система заложников. Деревню Синий Камень Гродненского района немцы сожгли, а ее жителей — 400 человек — расстреляли».За строками этих документов — тысячи жертв кровавых расправ.

Спустя полвека краевед Р.М.Бензерук записал свидетельство местной жительницы В.В.Купич (Юрасик), которая случайно избежала смерти:

«Калi пачалася вайна, я жыла ў Драмлёве. Маладая была, не замужам i трапiла ў спiс для адпраўкi ў Германiю. Каб не ехаць, уладкавалася працаваць у маёнтку Гарэлкi.
11 верасня 1942 г. я чакала мацi. Выбегу на дарогу: не, не iдзе! А гадзiн у дзесяць прыбегла да мяне дзяўчынка Надзя, якая таксама працавала ў маёнтку, i са слязамi на вачах паведамiла, што наша вёска гарыць.
Я кiнула ўсё i пабегла. Да Драмлёва было кiламетраў шэсць. Усю дарогу спяшалася: выбегу з кустоў — агонь, а то карчы схаваюць — i толькi чорны дым. А як дабегла да вёскi, i ногi быццам прыраслi да зямлi. З пажарышча мяне заўважылi, i вакол зацiўкалi кулi. Тут раптам я пачула загад па–польску: «Дзецко, падай!». Я ўпала на зямлю. Непадалёку стаяў салдат у нямецкай форме. Пасля даведалася, што гэта пан эканом паслаў знаёмага немца, каб той выручыў мяне.
Ён пайшоў да тых, хто палiў вёску, аб нечым перагаварыў з iмi. Страляць перасталi. Потым вярнуўся да мяне i сказаў: «Iдзi да маёнтка. Там цябе чакае пан». — «А людзi дзе?» — запыталася я. — «Зламыснiкi спалiлi вёску, а людзей тваiх вывезлi…».
Я адразу не пайшла ў маёнтак, а ў вёску Вярхi, дзе замужам была цётка Дуня. Яна дала мне папiць вады, гаварыла цёплыя словы, хоць сама, я бачыла, ледзь стрымлiвае слёзы.
Калi ж я спыталася: «Цётка Дуня, а дзе нашы родныя?» — жанчына раптам абхапiла рукамi галаву, заплакала–загаласiла: «Няма iх. Нiкога няма, Верачка! Усе згарэлi…».
Мы, абняўшыся, доўга плакалi. Потым цётка Дуня сказала: «Коля Ярмашук, тваёй хроснай сын, вырваўся з агню i прыбег у Мажэйкi. Там яго цётка жыве».
I я пайшла ў Мажэйкi. Колю цяжка было пазнаць: ён, як шалёны, утаропiўся вачыма ў адну кропку, увесь трымцеў i бязладна паўтараў незразумелыя словы.

Я вярнулася ў маёнтак. Назаўтра адпрасiлася пайсцi на пажарышча. Пан даў мне фурманку i вазнiцу. Мы паехалi. Трымалася, аж пакуль не дайшла да свайго двара, а там ногi падкасiлiся, страцiла прытомнасць. Як дзядзька Мiкалай давёз мяне дадому, не помню. Ачуняла толькi праз некалькi дзён…
Час прайшоў немалы, алi i сёння мне снiцца агонь Драмлёва. Я бачу, як да неба гараць хаты».

Воспоминания Анатолия Иосифовича Яцковского, 1930 г.р., из деревни Замошье

«Это летом было. Ехала возле деревни машина с немцами, а по ним выстрелили. У нас тут местные организовали партизанский отряд. Командиром отряда был учитель Жуковский. Немцы повыскакивали из машины и убили несколько партизан. Одного живого словили и повезли в Зембин. Назавтра с утра немцы окружают нашу деревню. С одного конца подпалили и с другого. Подпаливают, а людей выгоняют из домов. Нас всех сгоняют к шоссейной дороге, а деревня горела. Немцы и полицейские из Зембина приехали. Подогнали машины и повезли в Зембин. Загнали нас в церковь, и там мы ночевали. Потом стали выводить из церкви. Подводили к партизану, которого они захватили. Он был сильно избит. Спрашивали у него: «Этот имел связь с партизанами, этот пек хлеб?» Они уже знали, кто был связан с партизанами. Первого вывели директора школы Зуборенко. Всю семью его выбили: детей и жену. Расстреливали за церковью. Остальных выпустили, и мы пошли домой. Пришли на голое поле и стали землянки строить…»

Анатолий Иосифович Яцковский

Анна Григорьевна Шевярновская

Рассказ Анны Григорьевны Шевярновской, 1933 г.р., жительницы Замошья

Это было в конце июня, «сунiцы» уже поспели. Сенокос, и мужики все были на Цне, в деревне остались женщины и дети. Отец мой потерял кобылу, и мы с ним пошли ее искать. Я посмотрела и говорю папе, что из–под Кимицкого леса цепь идет. Отец к мужчинам на болото побежал. И вот видим, первую хату запалили, вторая горит, третья… Согнали нас под кладбище, а оттуда — на опушку леса. Потом машины подогнали и нас повезли в церковь в Зембин. Есть не давали. Мать моя дома как раз хлеб пекла и его в абрусик взяла с собой, так дети потом малые ели. Просидели трое суток, а потом стали отпускать. Полицаи брали партизанские семьи, они их знали по фамилиям, и начали их расстреливать. У них яма была выкопана недалеко от церкви на поле. Зембинские жители говорили, раненые люди шевелились там двое суток. Нас отпустили, так мы бегом бежали домой…»

Валентина Константиновна Юхневич, бывшая жительница Замошья

«До этого мы жили в деревне Осовы Бегомльского района. Мать до войны на почте работала, на «секретном» телефоне. Однажды к нам зашел полицай и сказал маме: «Завтра будут расстреливать всех комсомольцев и коммунистов, и ты в списках. Не бойся, что я в этой форме. Я по заданию партии в полиции». Он хорошо знал нашего отца. Сразу погрузил нас в Осовах на подводу и привез ночью в Замошье к родственникам. Сказал, что передал кому смог, что расстреливать будут: учителям, кто в партии был.
В июне это было. Немцы окружили нашу деревню и с двух сторон палить стали. Окружили с пулеметами. Начали гнать от кладбища. Поставили всех на колени и заставили ползти, а они автоматами над головами стреляли. Все горело, а нас гнали. Женщин и детей повезли в Зембин, а мужчины были на сенокосе. Кого из них нашли, того расстреляли. В Зембине мы сидели в церкви. Трое суток. И только пить давали. Кто–то ухватил на ходу зерна, и нам по жменьке отсыпали. И мы, как воробышки, по зернышку брали и ели. Нас по очереди выводили из церкви. Мама последняя вышла с нами. Мы за мамину юбку держались. Нас в деревне никто не знал — это и спасло. У мамы спросили, где ее мужчина. Мама «зманiла», сказала, в 30–м году выслали. Они: «Гут, пани». И стали бизунами бить маму. Нас отпустили, а 85 человек тогда расстреляли…»

Валентина Константиновна Юхневич

Программное обеспечение разработано Белорусским государственным университетом информатики и радиоэлектроники и позволяет проводить поиск по различным комбинациям полей, просматривать на экране и распечатывать результаты запросов. Реализовано также получение статистической информации: подсчет количества уничтоженных населенных пунктов, по областям, районам, годам уничтожения.

Электронная база подготовлена в рамках проекта «Повышение статуса спасшихся жителей сожженных белорусских деревень», осуществляемого при поддержке германского фонда «Память, ответственность и будущее». При подготовке электронной базы использованы документы Национального архива Республики Беларусь, Центрального архива Комитета государственной безопасности Республики Беларусь, областных и зональных государственных архивов страны, архивов России. Авторы базы : Н.В. Кириллова, В.Д. Селеменев, Т.С. Михеёнок.

C января 2014 г. выявлением и предоставлением оцифрованных документов для базы данных занимается Центральный архив Комитета государственной безопасности Республики Беларусь.

Работа по уточнению списка сожженных деревень, наполнению базы информацией продолжается. Авторы приглашают пользователей принять участие в воссоздании трагических страниц в истории нашей страны.

База данных доступна по ссылке >>>

Приглашаем к сотрудничеству

Если у вас есть чем поделиться, можете смело связаться с нами

Провоторова Лариса Ивановна +375 29 619 36 70

Ковалевич Дмитрий Леонидович +375 33 632 27 44